Павел Казарин
Любая граница пролегает, прежде всего, в головах – только ментальные бордюры становятся в итоге причиной «спотыкания» в диалогах. Новая крымская граница – это, в первую очередь, граница непонимания. Причем двухстороннего. Киев не отдает себе отчет в том, что происходит на полуострове. Крым, в свою очередь, не хочет понимать новую украинскую реальность.
Нельзя вести диалог, если у обеих сторон нет, как минимум, схожего понимания действительности. Если один переговорщик, щупая хобот, говорит, что слон – это змея, а другой, трогая ногу, – настаивает, что перед ним столб, то зоологический диспут невозможен. Между Крымом и Украиной сегодня таких преград десятки – отсутствие общей картинки происходящего не дает никакого пространства для дискуссии.
Когда в Киеве говорят, что на крымском референдуме (при всех объективных к нему претензиях) присоединение к России поддержала лишь треть избирателей – это самовнушение. Последние месяцы полуостров жил с дефицитом информации о событиях в стране. Среднестатистический протестующий выглядел для крымчан не иначе как матерый неонацист с окровавленным трезубцем в руке. Никто не говорил полуострову о том, что в Киеве происходит формирование украинской политической нации. Никто не объяснял, чем это отличается от этнической нации, никто не проговаривал места Крыма в стране, которую хочет построить обретшая субъектность улица. Даже русский язык со сцены Майдана звучал в виде исключения – как необязательный реверанс в адрес юго-востока.
Никто не говорил жителям юго-востока, как им предстоит жить после подписания Соглашения об аассоциации с ЕС (а для жителей небольших городов с градообразующими предприятиями это был более чем насущный вопрос). Никто не растолковывал, какая языковая и культурная политика ждет Крым в случае победы Майдана. Полуостров продолжает верить, что именно появление на улицах «вежливых вооруженных людей» спасло их от «поезда дружбы», битком набитого «бандеровцами».
Если ты не заполняешь информационный вакуум – за тебя его заполняют другие. Полуостров раз за разом получал ответы на свои вопросы от тех, кто хотел, чтобы ментальный разлом оформился в качестве официальной границы. Можно ее признавать, можно ее отрицать – но она дана нам теперь в ощущениях и в реальности. Если взаимопонимания не будет и дальше – она будет лишь углубляться. И наоборот.
Понять, какую Украину строить и объяснить это Крыму
Общее пространство смыслов предстоит выстраивать той стороне, которая заинтересована в сближении. Переоценивать юнионистские настроения в Крыму не стоит – здесь уверены, что полуостров успел пересесть в спасательную шлюпку с тонущего корабля. Поэтому если Украина хочет бороться за умы и сердца тех крымчан, которые остаются ей лояльны, – то именно Киеву придется первому делать шаги.
Например, придется рассказывать о том, что никакая революция не происходит одномоментно. Что свержение Януковича – это не точка, а лишь запятая в истории Майдана. Что возвращение в политику крупного капитала и политиков старой «доянуковичевской» формации – это не итог протеста, а лишь промежуточная стадия. Что отказ от социальных программ – это закономерный и единственно возможный способ очищения госрасходов от практики популизма последних двух десятилетий.
Любой, кто говорит о том, что надо проучить крымских сепаратистов, отключив свет и воду, – мало отличается от Виктора Януковича, который был уверен, что силой мог заставить людей уйти с улиц. Неужели кто-то и правда думает, что после подобного демарша крымчане проникнутся лояльностью к Украине? Скорее всего, наоборот – это убедит их в правильности центробежного курса.
Прежний общественный договор, по которому существовала Украина, звучал достаточно просто: низы не обращают внимания на «дерибан» в высших эшелонах власти, а власть закрывает глаза на аналогичные процессы «внизу». Любая революция – это, в первую очередь, смена правил игры, по которым существует страна. «Банду геть» – это хороший лозунг для уличного протеста, но теперь его явно недостаточно. Надо понять, какую страну хотят построить граждане Украины. Только после этого они будут способны объяснить это еще и Крыму.
Павел Казарин – крымский обозреватель
Мнения, высказанные в рубрике «Мнение», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
