«Массандра» бьет тревогу – российское законодательство неблагосклонно к традициям крымского виноделия. По словам производителей, имиджевая угроза нависла над всеми винзаводами полуострова, которые изготовляют крепленые вина. Это означает, что портвейны, хересы, мадеры, десертные и ликерные вина обречены продаваться с пометкой «винный напиток».
Между тем, ничего принципиально нового в этой истории нет – она началась еще летом 2012 года, когда в России был принят закон о госрегулировании производства и оборота спирта и алкогольной продукции. Там расставили точки на Ё – если при производстве вина используют виноградный спирт, то это считается ликерным вином. Если используют зерновой спирт – то это винный напиток. Разница в акцизном сборе – на винные напитки он примерно в 50 раз выше. Задача стояла вытеснить с рынка дешевые сорта т.н. «портвейна», продававшегося в тетрапаках, искусственно повысив его цену.
То, что сейчас именно «Массандра» бьет тревогу – неудивительно: именно в ее линейке больше всего вин, которые крепят в процессе производства. При этом крепят именно зерновым и свекловичным спиртами. Мировые винодельческие традиции этого не запрещают, а сама система во многом объясняется разницей в сельскохозяйственных практиках – если для Европы характерно
перепроизводство винограда (из которого готовят соответствующий спирт), то для Украины и России – перепроизводство пшеницы. Фактически закон, принимавшийся в России для борьбы со «шмурдяком», теперь рикошетит и по «Массандре».
Впрочем, давайте по порядку. Крымские вина и раньше были представлены на российском рынке. Игристые и раньше ввозили довольно активно: «Севастопольское шампанское» и «Золотая балка» стартовали от 260 рублей, «Новый свет» можно было найти за 700. Сухие вина «Массандры» стартовали от 300 рублей, марочные портвейны – от 350-ти. За херес и мускаты просили уже 500-650, а «Мускат белый Красного камня» начинался от тысячи рублей.
«Инкерман» тоже продавал свою продукцию – цены на его бутылки стартовали от 230 рублей за «молодую коллекцию». Марочные сухие стоили порядка 350-400 рублей, а топовое «Каберне Качинское» – от 450-ти. Кроме того, на рынке была представлена еще линейка завода «Солнечная долина» (300-500 рублей).
Причем на всех крымских крепленых винах, ввозившихся в Россию последние два с половиной года, и ранее клеились этикетки с пометкой «винный напиток» – так что ничего нового тут нет. Более того – такие же этикетки были, скажем, на мускатах и мадере завода «Кубань-вино», расположенного в Краснодарском крае.
Теперь российский рынок для «Массандры» становится почти что безальтернативным. При этом в прошлые годы при общем объеме производства в 10 миллионов бутылок в год на экспорт шло порядка 60 процентов продукции «Массандры». И, хотя отгружали вино в полтора десятка стран, основным импортером была именно Россия.
Теперь экспортный потенциал винзавода и вовсе под угрозой. Массандра была госпредприятием и вместе с остальным госимуществом она автоматически сменила прописку. Между тем, товары, произведенные на территориях со спорным правовым статусом, получают немало препятствий при пересечении границ. Ранее премьер-министр Великобритании заявлял о том, что Евросоюз разрешит импорт товаров из Крыма, только если они поступят через территорию Украины, но не из России. Для Украины же крымские вина могут стать неконкурентоспособными из-за разницы валютного курса. Вполне вероятно, что в обозримой перспективе «Массандра» будет вынуждена ориентироваться исключительно на российский рынок.
А теперь давайте считать. Акциз для «винных напитков» в России – это 500 рублей на литр чистого спирта. Если исходить из того, что в крепленом вине порядка 16% алкоголя (160 граммов на литр), то акциз составит 80 рублей на литр или 60 рублей на бутылку в 0,75 литра. То есть эти самые шестьдесят рублей – это то, что последние два года закладывается в цену каждой бутылки крепкого крымского вина, которое продается в России.
При этом в Украине акциз вдвое ниже – его хоть и повышают с 1 июля до 70,5 гривен (около 250 рублей) за литр чистого спирта, но это все равно меньше, чем в России.
В итоге мы получаем следующую ситуацию. Для крымчан крепленые крымские вина подорожают примерно на 30 рублей – за счет увеличенной ставки акциза. А для российского рынка цена упадет – из-за того, что отменится ввозная 20-ти процентная пошлина, которой облагались все подакцизные товары. Впрочем, это снижение будет не очень большим – порядка 20-50 рублей за бутылку (будет зависеть от закупочной стоимости).
Теперь сухой остаток.
Теряет ли «Массандра» российский рынок? Нет, не теряет. Более того – в новой реальности он остается для нее безальтернативным. Роста цен пока что не будет – российский потребитель уже привык к тому, что это «винный напиток», а сама цена – пусть и незначительно – но снизится. Подорожание возможно в том случае, если закупочные цены на российский спирт окажутся выше, чем на украинский.
Теряет ли «Массандра» украинский рынок? Да, вероятно – цены вырастут из-за пошлин, внешнеэкономической деятельности, курсовой разницы между рублем и гривной. Как минимум, сегмент сухих и полусухих вин может быть отвоеван европейскими и чилийскими производителями. С учетом того, что примерно половина произведенного вина шла на украинский рынок, это может стать ощутимой потерей.
Павел Казарин, крымский обозреватель
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Между тем, ничего принципиально нового в этой истории нет – она началась еще летом 2012 года, когда в России был принят закон о госрегулировании производства и оборота спирта и алкогольной продукции. Там расставили точки на Ё – если при производстве вина используют виноградный спирт, то это считается ликерным вином. Если используют зерновой спирт – то это винный напиток. Разница в акцизном сборе – на винные напитки он примерно в 50 раз выше. Задача стояла вытеснить с рынка дешевые сорта т.н. «портвейна», продававшегося в тетрапаках, искусственно повысив его цену.
То, что сейчас именно «Массандра» бьет тревогу – неудивительно: именно в ее линейке больше всего вин, которые крепят в процессе производства. При этом крепят именно зерновым и свекловичным спиртами. Мировые винодельческие традиции этого не запрещают, а сама система во многом объясняется разницей в сельскохозяйственных практиках – если для Европы характерно
Закон, принимавшийся в России для борьбы со «шмурдяком», теперь рикошетит и по «Массандре»
Впрочем, давайте по порядку. Крымские вина и раньше были представлены на российском рынке. Игристые и раньше ввозили довольно активно: «Севастопольское шампанское» и «Золотая балка» стартовали от 260 рублей, «Новый свет» можно было найти за 700. Сухие вина «Массандры» стартовали от 300 рублей, марочные портвейны – от 350-ти. За херес и мускаты просили уже 500-650, а «Мускат белый Красного камня» начинался от тысячи рублей.
«Инкерман» тоже продавал свою продукцию – цены на его бутылки стартовали от 230 рублей за «молодую коллекцию». Марочные сухие стоили порядка 350-400 рублей, а топовое «Каберне Качинское» – от 450-ти. Кроме того, на рынке была представлена еще линейка завода «Солнечная долина» (300-500 рублей).
Причем на всех крымских крепленых винах, ввозившихся в Россию последние два с половиной года, и ранее клеились этикетки с пометкой «винный напиток» – так что ничего нового тут нет. Более того – такие же этикетки были, скажем, на мускатах и мадере завода «Кубань-вино», расположенного в Краснодарском крае.
Теперь российский рынок для «Массандры» становится почти что безальтернативным. При этом в прошлые годы при общем объеме производства в 10 миллионов бутылок в год на экспорт шло порядка 60 процентов продукции «Массандры». И, хотя отгружали вино в полтора десятка стран, основным импортером была именно Россия.
Теперь экспортный потенциал винзавода и вовсе под угрозой. Массандра была госпредприятием и вместе с остальным госимуществом она автоматически сменила прописку. Между тем, товары, произведенные на территориях со спорным правовым статусом, получают немало препятствий при пересечении границ. Ранее премьер-министр Великобритании заявлял о том, что Евросоюз разрешит импорт товаров из Крыма, только если они поступят через территорию Украины, но не из России. Для Украины же крымские вина могут стать неконкурентоспособными из-за разницы валютного курса. Вполне вероятно, что в обозримой перспективе «Массандра» будет вынуждена ориентироваться исключительно на российский рынок.
А теперь давайте считать. Акциз для «винных напитков» в России – это 500 рублей на литр чистого спирта. Если исходить из того, что в крепленом вине порядка 16% алкоголя (160 граммов на литр), то акциз составит 80 рублей на литр или 60 рублей на бутылку в 0,75 литра. То есть эти самые шестьдесят рублей – это то, что последние два года закладывается в цену каждой бутылки крепкого крымского вина, которое продается в России.
При этом в Украине акциз вдвое ниже – его хоть и повышают с 1 июля до 70,5 гривен (около 250 рублей) за литр чистого спирта, но это все равно меньше, чем в России.
В итоге мы получаем следующую ситуацию. Для крымчан крепленые крымские вина подорожают примерно на 30 рублей – за счет увеличенной ставки акциза. А для российского рынка цена упадет – из-за того, что отменится ввозная 20-ти процентная пошлина, которой облагались все подакцизные товары. Впрочем, это снижение будет не очень большим – порядка 20-50 рублей за бутылку (будет зависеть от закупочной стоимости).
Теперь сухой остаток.
Теряет ли «Массандра» российский рынок? Нет, не теряет. Более того – в новой реальности он остается для нее безальтернативным. Роста цен пока что не будет – российский потребитель уже привык к тому, что это «винный напиток», а сама цена – пусть и незначительно – но снизится. Подорожание возможно в том случае, если закупочные цены на российский спирт окажутся выше, чем на украинский.
Теряет ли «Массандра» украинский рынок? Да, вероятно – цены вырастут из-за пошлин, внешнеэкономической деятельности, курсовой разницы между рублем и гривной. Как минимум, сегмент сухих и полусухих вин может быть отвоеван европейскими и чилийскими производителями. С учетом того, что примерно половина произведенного вина шла на украинский рынок, это может стать ощутимой потерей.
Павел Казарин, крымский обозреватель
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
