Авторы так называемых «антисанкций», запретившие поставки на российский рынок продукции западных стран, проявили удивительную заботу о Крыме. В списке государств, которые не могут больше поставлять продукты в Россию, не оказалось Украины – несмотря на то, что допуск украинской продукции и так регулярно блокируется оккупационной властью. И это легко объяснимо именно крымскими интересами.
После аннексии полуострова быстро выяснилось, что существующая логистика не позволяет обеспечить Крым российскими продуктами – дело и в дороговизне, и в проблемах с поставками. И украинские продукты, которые были триумфально изгнаны оккупантами вместе с государством, с которым у Крыма «не было никаких связей», достаточно быстро возвратились на рынок полуострова.
И, уверяю вас, не покинут этот рынок несмотря на все придирки и «санитарные нормы» имени Онищенко. Конечно, можно думать, что рано или поздно российские продукты заменят украинские. Когда уровень жизни крымчан сравняется с уровнем жизни жителей соседних регионов России. Когда построят мост через Керченскую переправу. Когда продукты из Крыма не будут вывозиться предприимчивыми краснодарскими предпринимателями. Словом – надежды есть, возможности – отсутствуют. И на фоне этих отсутствующих возможностей отказаться от украинских продукутов означает запрограммировать коллапс.
А коллапс в ситуации, когда Крым стал огромной «потемкинской деревней», демонстрирующей российскую заботу, просто не допустим. Именно поэтому – а не из-за какой то особой любви к Украине – наша страна и не попала в российских список продуктовых изгоев. А вот Польше и Литве повезло намного меньше. Хотя именно эти две страны снабжают продуктами другой регион России – Калининградскую область.
Для тех, кто позабыл географию современной Европы, напомню, что Калининградская область – эксклав России, отделенный от ее основной территории территориями Беларуси и Литвы и граничащий с Польшей. Следовательно, основные импортные продукты на рынке Калининграда – польские и литовские, под их поставки была заточено все снабжение области. Но, поскольку для Кремля Калининградская область – это не «потемкинская деревня», а обычный российский регион, о проблемах, которые могут возникнуть вследствие введения санкций против Литвы и Польши никто даже и не вспомнил. Только после того, как решение было принято, в Москве пообещали «отдельно» рассмотреть калининградскую проблему.
Рассмотрели. Министр сельского хозяйства России Николай Федоров пообещал калининградцам помогать «импортозамещающим отраслям». Вице-премьер калининградского правительства Константин Суслов в ответ захлебнулся от восторга: «регион получил уникальный шанс, чтобы подтянуться по аграрному сектору».
Мало кто уверен в том, что Крым действительно надолго останется в составе России. А если нет такой уверенности – то не будет и денег. Наоборот, из Крыма будет в ближайшее время выкачиваться все, что можно – чтобы если уж и возвращать «хохлам» полуостров, то в разрушенном и разоренном состоянии
Еще вчера калининградские журналисты предсказывали, что для их родной области сделают исключение и предостерегали предпринимателей региона от соблазна ввозить «запрещенные продукты» в отделенную государственными границами Россию. Но сейчас ясно, что никаких исключений не будет. На калининградские тревоги в Москве отреагировали с привычным цинизмом. То, что область столкнется с дефицитом продуктом, повышением цен и подорожанием продуктовой корзины, никого в Москве не заботит. Как, впрочем, и то, что теперь свои выходные дни калининградцы будут проводить в супермаркетах соседних польских и литовских городов под насмешливыми взглядами хозяев. Да, это самое обычное унижение. Но не европейцев – россиян. Унижение, которое еще раз доказывает, насколько российским властям плевать на обычных людей.
Причем, как и в истории с южнокорейским «Боингом», все это не специально. Калининград просто попал под руку – а Крым не попал. Пока что. Если полуостров будет находиться в составе России долгое время, он перестанет быть любимым детищем Владимира Путина и разделит общую судьбу, судьбу Калининградов и Рязаней, до которых никому никакого дела нет.
И последнее, тоже калининградское. Хотя Восточная Пруссия была присоединена к Советскому Союзу после второй мировой войны, реальное развитие региона началось только несколько десятилетий спустя. Практически до 1975 года, когда Леонид Брежнев поставил свою подпись под Хельсинкским актом, окончательно легитимизировавшим послевоенные европейские границы, у Кремля не было полной уверенности, что все это – навсегда. Следовательно, вместо того, чтобы тратить деньги на сомнительный регион, из него вывозили все, что только можно было вывести и финансировали по остаточной стоимости.
Если бы простые крымчане имели бы возможность поговорить с представителями российской политической элиты, они бы увидели, что «Крымнаш» для этих людей – телевизионный лозунг. Мало кто уверен в том, что Крым, использованный для давления на новую Украину, действительно надолго останется в составе России. А если нет такой уверенности – то не будет и денег. Наоборот, из Крыма будет в ближайшее время выкачиваться все, что можно – чтобы если уж и возвращать «хохлам» полуостров, то в разрушенном и разоренном состоянии. Впрочем, разруха и разорение – это и судьба тех регионов, принадлежность которых России ни у кого сомнений не вызывает. Так что в этом смысле Крыму также предстоит разделить судьбу оккупировавшей его страны.
Виталий Портников, киевский журналист, обозреватель Крым.Реалии
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
