Более трех миллионов туристов отдохнуло в Крыму с начала года, заявляют в российском правительстве Крыма. Это на 20 процентов выше показателя курортного сезона 2014 года. 90 процентов отдыхающих – гости из России. Что же представляет собой крымский туристический сезон образца 2015 года. О туристическом сезоне в Крыму, был он или не было его, какие тенденции мы наблюдали на полуострове в течение последних двух лет и какие будут присутствовать в ближайшие месяцы – на эти вопросы ответил экс-министр курортов и туризма АРК, а ныне руководитель «Ассоциации индустрии гостеприимства Украины» Александр Лиев.
– Тезис о том, что в Крым в этом сезоне приехало более 3 миллионов туристов, о чем поведал Сергей Аксенов, насколько соответствует действительности?
– Самое неприятное что может быть – это комментировать речи товарища Аксенова. Бред, глупость и цифры, взятые с потолка. Реальные цифры – по пассажиропотоку, который позволяет допустить количество туристов. Он показывает, что Крым может принять, может, но пока еще не принял, 1 миллион 400 тысяч человек. Мы уже можем подводить итоги летнего сезона, хотя, как правило, мы делали это в октябре. Потому что сентябрь в Крыму – это четвертый месяц лета. Несмотря на аннексию, нужно отдавать все-таки должное крымской природе: она уникальна, и в сентябре там очень тепло.
– 1 миллион 400 тысяч – это пропускная способность паромной переправы и симферопольского аэропорта?
– И еще это 150 тысяч со стороны Украины до конца года.
– А как посчитать, например, кто из въезжающих со стороны Херсона турист, а кто челночник?
Все, кто приезжает более чем на одни сутки, даже если они приезжают за картошкой, считаются туристами
– Очень просто отвечает на этот вопрос Всемирная организация по туризму: все, кто приезжает более чем на одни сутки, даже если они приезжают за картошкой, считаются туристами.
– А по Керченской переправе как просчитать ее способность?
– Самое сложное – посчитать сейчас Керченскую переправу, потому что они открыли там границу и валят на нашу территорию как на свою. Но количество паромов, которые проходят туда-обратно, их пропускная емкость, а также те статистические и социологические данные, которые всегда были включены в формулу по подсчету туристов, дают возможность понять, что там прошло порядка 550 тысяч, которые приехали с туристической целью. И я как министр курортов и туризма АРК мечтал тогда еще, в наши спокойные довоенные времена, чтобы такое количество привозил керченский паром. Тогда паром переваливал до 300 тысяч человек, из которых около 150 мы считали туристами. Было у нас всего два парома. Сейчас они и количество паромов увеличили, и количество ходок увеличили, да, сделали в этой области прорыв. Увеличить количество туристов со 150 тысяч до 550 тысяч – да, цифра колоссальная, но в рамках возможного. Ну, а про 3 миллиона вообще говорить нет смысла.
– То есть мы складываем 150 тысяч приехавших из Украины, 550 – приехавших через переправу, будет 700 тысяч. А оставшиеся 700 откуда?
– Это авиасообщение.
– То есть это получается потолок авиасообщения?
В 1993 году мы приняли 2 миллиона 300 тысяч туристов, и тот год считался крахом туристической отрасли
– В наши, довоенные, времена симферопольский аэропорт принимал 1 миллион пассажиров в год. Из них туристами считались 510 тысяч. Эта цифра сейчас действительно выше, они сейчас действительно имеют больше авиарейсов, но не в разы, как они это показывают.
– Я еще раз уточню. 150 тысяч – украинские туристы, 550 тысяч – паромная переправа, симферопольский аэропорт пропустил всего 1 миллион 400 тысяч, из них въехали как туристы 700 тысяч.
– Да. А мы в самые плохие годы нашей сложной украинской независимости, например, в 1993 году, приняли 2 миллиона 300 тысяч туристов, и тогда тот год считался крахом туристической отрасли. Расцвет можно считать с 2004 года, каждый год эта цифра росла, и в 2012 году было рекордное число 6 миллионов 100 тысяч человек, в 2013 это было 6 миллионов человек, и они были подтверждены Всемирной организацией по туризму, которая мониторила нас. То есть основное количество туристов приезжало железнодорожным транспортом.
– Кто именно приезжает сейчас, каков социальный статус людей, которые выбирают Крым?
– Если говорить не о количественных, а о качественных характеристиках, то тут есть много интересных нюансов. Мы всегда в Крыму как во всесоюзной здравнице раскручивали, пиарили, продвигали и рекламировали санатории, которые работали круглогодично. На сегодня этот сегмент пострадал меньше, чем частный бизнес. Этот сегмент сейчас загружен по российским программам люмпеном, который даже не спрашивает, куда ему ехать, ему просто говорят: вам ехать вот туда.
– То есть такая профсоюзная путевка.
Жители, которые бы за пределы своей Брянской области никогда не выехали, – а тут такое счастье: на халяву, да еще и на самолете, да еще и в Крым, и все в первый раз в жизни
– Вот те жители Украины, которые нас слушают, знают, что профсоюзная путевка – это когда мы сами что-то себе выбираем и потом доплачиваем 10 или 30%. В России же не такая ситуация. Там существует разнарядка на предприятиях, сколько человек отправить. И вот такими людьми забивались самолеты. Людьми, многие из которых первый раз вообще на самолете летят. В прямом смысле слова. Условно говоря жители, которые бы за пределы своей Брянской области никогда не выехали, – а тут такое счастье: на халяву, да еще и на самолете, да еще и в Крым, и все в первый раз в жизни. И это, конечно, внесло свой привкус в наши курортные города. То есть тот знаменитый «Тагил!» как раз стал образом россиян, которые сейчас едут в Крым. Больше всего пострадал, конечно, частный сектор, который принимал 4 миллиона туристов. Это примерно 4000 отелей и мини-отелей, это более 100 тысяч семей крымчан, которые жили за счет курортного сезона. Кстати, это те люди, которые не голосовали на «референдуме», потому что они бывали за пределами Украины, знают разницу между Украиной и Россией, бывали в Европе, они интеллектуальны, потому что умеют зарабатывать на чужом настроении, создавая индустрию гостеприимства. Они понимали разницу, которая будет. Они пострадали больше всего. В этом секторе, который принимал 4 миллиона, приняли в этом году 700 тысяч человек.
– То есть организованные туристические группы, когда за тебя продумали логистику, где тебе жить, как тебе питаться, как туда добраться, заполнили сегмент больших пансионатов. А сегмент частного бизнеса, который жил за счет неорганизованных туристов, приезжающих на поездах и на своих машинах и выбиравших себе место уже по прибытию, – резко сократился.
– Прямо крах потерпел.
– А если смотреть по географии, то какие города больше заполнены?
– Есть большой диссонанс в этом плане. В первую очередь, это, конечно, Ялта. Она всегда привлекала, даже самих крымчан. Я сам тоже по ней тоскую, уверен, вы, Павел, тоже. Больше всего выгод получил от того, что там произошло, менее всего туристический Симферополь. Потому что то количество людей, которых Всемирная организация по туризму считает туристами, –это называется бизнес-туризм, – вот этих людей стало больше всего в Симферополе. Это разного рода чиновники из России, которые валят туда толпами, чтобы потихоньку вытеснять крымских чиновников и брать там все под свой контроль. Очень сильно пострадала Феодосия, до неслыханного уровня. Чуть меньше, но тоже пострадала Евпатория. Вытянули они за счет детских санаториев и пансионатов, заполняемых по российской программе. А частный сектор и в Евпатории, и вокруг нее пострадал очень сильно. Катастрофически пострадало Приазовье Крыма, оно было фактически пустым. Черноморский район, любимый мною Тарханкут… У нас такого зимой даже не было.
– Есть такое понятие – отложенные потери. Это когда количество накапливается-накапливается, а потом переходит в качество. Вот как один «неурожайный» сезон, второй «неурожайный» курортный сезон, еще один-два – к чему это может привести, к какой тектонике?
– Они уже привели к тому, что количество людей, которые разочарованы и возмущены, растет. Другое дело, что мы сейчас здесь, на территории Украины, должны были бы что-то делать, чтобы это недовольство было как-то интерпретировано и применено, потому что это касается не только бизнеса в туристической сфере, это касается и сферы обслуживания, и сельского хозяйства, которое обеспечивает туристическую индустрию. Это однозначно уже отразилось на очень большой части крымчан. Это недовольство будет, конечно же, расти.
