Казалось, что отношения между США и Россией только-только начали налаживаться: госсекретарь Джон Керри приезжал в Москву, встречался с Владимиром Путиным и рассказывал, что Соединенные Штаты не стремятся поместить Россию в изоляцию. Тем не менее 22 декабря Вашингтон расширил экономические санкции в отношении Москвы. Всего в новом списке 34 пункта – это и компании, и частные лица. Из них 12 компаний работают в Крыму, еще 14 обвинили в том, что они помогают российским бизнесменам обходить санкции. Теперь осталось понять, как новые ограничения отразятся на российской экономике в целом и положении в оккупированном Крыму – в частности.
Об этом в эфире Радио Крым.Реалии мы говорили с корреспондентом Радио Свобода из Крыма Константином Васильчуком, директором Центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ Олегом Буклемишевым и независимым российским политологом Дмитрием Орешкиным.
Your browser doesn’t support HTML5
Радио Крым.Реалии/ Старые новые санкции?
– С нами на связи корреспондент Радио Свобода из Крыма Константин Васильчук. Как на полуострове комментируют новость о введении новых санкций?
Васильчук: В магазинах, в очередях, в транспорте санкции обсуждают мало. Другое дело, что в санкционный список впервые попали несколько местных банков. Мне удалось пообщаться с их представителями, которые только обещают, что проблемы клиентов будут каким-то образом решаться. Никто не говорит, что долларовые счета больше обслуживаться не будут или что-то в этом роде – убеждают, что все наладится. В банковской сфере этот вопрос обсуждают, но обыватели от этого далеки.
– Как обстоят дела с платежными системами? Есть ли у крымчан возможность перевести деньги куда-нибудь, кроме регионов России?
Васильчук: Такая возможность остается. До сих пор есть банки, которые не попали в санкционные списки и продолжают выпускать карточки международного образца. Правда, не совсем ясно, как именно это происходит. Кроме того, работает международная китайская платежная система UnionPay.
– Ощущаются ли сопряженные с санкциями сложности непосредственно в быту простых крымчан?
Васильчук: Конечно, ощущаются. Для того, чтобы оформить долларовый счет в банке, нужно намного больше времени, чем обычно. При этом клиентов предупреждают, что в случае усиления санкций их сбережения могут оказаться под угрозой. Есть также проблемы с доставкой товаров из интернет-магазинов. Кроме российских, но с ними, правда, возникают задержки из-за сложных условий на Керченской переправе. Иногда на зарубежных сайтах заказывают доставку в Краснодарский край, а потом уже в Крым, чтобы обойти ограничения. В общем голь на выдумки хитра, но полностью обмануть санкции не получается.
– Я напомню, что под санкции попали такие крымские предприятия, как «Массандра», Ялтинская киностудия, Азовский ликеро-водочный завод, завод шампанских вин «Новый свет», санаторий «Нижняя ореанда», компания «Универсал-Авиа». Кроме того, в новых списках оказались «Генбанк», «Крайинвестбанк», севастопольский «Морской банк» и другие финансовые учреждения, которые работают в Крыму.
Управляющий директор американской финансовой фирмы HWA Грегори Грушко: «Вот эти последние санкции, которые были объявлены, не являются эскалацией санкций против России. Они пытаются уменьшить вероятность уклонения от санкций тех компаний и людей, которые уже находятся в санкционных списках. Российские компании работают по принципу «не пусти черта в дверь – он полезет в окно». Когда закрываются определенные пути для финансирования, они создают все новые структуры или используют уже существующие, чтобы все-таки получить доступ к западным деньгам. Министерство финансов попросту перекрывает такие пути».
– Вопрос директору Центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ Олегу Буклемишеву: как, на ваш взгляд, следует трактовать новый санкционный пакет?
Олег Буклемишев
Буклемишев: Трактовать его следует скорее как сигнальный, а не как материальный. По большому счету, идет сугубо техническая работа. Практически любому российскому банку – находится он в санкционном списке или нет – сейчас очень сложно привлечь зарубежное финансирование. При этом американцы дают четко понять: во-первых, санкции смягчены не будут, во-вторых, по ним постоянно идет рутинная техническая работу, и простого выхода быть не может. Российским банкам и компаниям демонстрируют, что санкции – это не формальность, они продолжают действовать.
– Спасибо, Олег. Реакция компаний, оказавшихся в новом санкционном списке, достойна отдельного упоминания. Например, от лица предприятия «Массандра» прозвучало эмоциональное заявление: «Больше всех от санкций пострадают ценители нашего вина во всем мире. Для нас сейчас открыт огромный российский рынок, так что нашим ответом на санкции станет лишь увеличение объемов производства». В группе компаний ВТБ, например, утверждают, что новый санкционный список – это лишь уточнение списка организаций, а их банки и так давно уже не занимают деньги на американском рынке, так что на клиентах это никак не скажется. Примерно том же стиле выдержаны заявления представителей сервиса «Яндекс.Деньги» и «Сбербанка России». Что до руководства России, тут уместно привести цитату одного американского политика и эксперта.
Бывший заместитель госсекретаря США Дэвид Кремер: «Судя по реакции Москвы на это решение Вашингтона, российское руководство было озадачено. По-видимому, оно воспринимало визит госсекретаря Джона Керри в Москву как свидетельство смягчения позиции США относительно поведения России в Украине. При этом я уверен, что американские официальные лица убеждали Кремль, что США не только не ослабят давление до тех пор, пока будет сохраняться российское вмешательство в Украине, но и усилят его. Именно это и произошло».
– О том, что именно означает новый санкционный список для отношений между Москвой и Вашингтоном, поговорим с российским политологом Дмитрием Орешкиным. Как же так получилось, Дмитрий: вроде уже наступила разрядка, а тут ужесточение санкций?
Дмитрий Орешкин
Орешкин: Разочарование Москвы, конечно, чувствуется. Они там действительно убеждены, что слова политиков – это одно, а их дела – это другое. Они надеялись, что на сотрудничество в сирийских делах США отреагируют смягчением в украинских делах. На самом деле все не так – попросту нет такой взаимосвязи. Если Россия влезла в Сирию, то из этого вовсе не следует, что США будут готовы говорить про Украину. По путинским представлениям, торг должен был состояться, но не по американским. В Москве, конечно, дезориентированы этим списком, но ничего страшного не случилось. Американцы попросту привели к единому виду свои ограничения и санкции Евросоюза, чтобы одни и те же люди фигурировали в обоих списках. То есть это задача чисто функциональная, но в то же время символическая. Надо сказать, что Россия, конечно, далека от экономического краха из-за санкций, но патриотический восторг в ответ на ограничительные меры уже выдохся. Теперь снова будут говорить, какие американцы нехорошие, как они нас душат. При этом всего год назад радовались, что будет крепчать импортозамещение, били в бубны и кричали: «Давайте как можно больше санкций!» Россия, несмотря на браваду, вновь и вновь оказывается не на равном положении с США. Уже в Госдуме раздаются угрозы, что мы ответим симметрично, но в асимметричном мире такой ответ – дело заведомо глупое. Одно дело запретить ряду наших товарищей приезжать в Майами – и совсем другое запрещать американским товарищам приезжать к нам на Колыму. России и ответить-то толком нечем.
– Получается, что у России больше нет мотивов продолжать военную кампанию в Сирии?
Орешкин: У России таких мотивов и не было, кроме двух: замаскировать провал украинской эпопеи и заставить Запад пойти на контакт. «Пусть я буду дурным мальчиком, но, поскольку никто не хочет, чтобы я бил стекла у соседей, они будут со мной разговаривать», – это примерно такая логика. С Владимиром Путиным стали говорить, как с дурным мальчиком. Если он ожидал, что из-за Сирии ему сделают поблажки в плане санкций и простят старые грехи, то это уровень типичного разговора «по понятиям», дележа сфер влияния между бандитами. К администрации американского президента это вряд ли применимо. Барак Обама, конечно, прагматичный политик, но не настолько. Ему, в отличие от Владимира Путина, трудно отказываться от своих слов о том, что санкции будут продлевать, пока Россия не уйдет из Крыма, а само вторжение в Крым нужно сделать максимально дорогим. В итоге США последовательно придерживаются этой политики и не собираются сворачивать в петербургскую подворотню.