Специально для Крым.Реалии
К 9 мая в Крыму всегда было особое отношение. Помимо общесоюзного контекста главного торжества культа «Великой Победы», был и свой – севастопольский. Именно 9 мая 1944 года принято считать днем освобождения города от нацистов, хотя отдельные части Вермахта удерживали позиции на полуострове Херсонес еще три дня. А поскольку Севастополь сам по себе являлся главным крымским «местом памяти» о войне, можете себе представить степень сакрализации его «героического прошлого». Между тем, мало найдется примеров, где слава и бесславие были бы так же тесно переплетены, как в Севастополе.
Первый удар немецкой авиации Севастополь принял на рассвете 22 июня 1941 года, хотя и масштабы налета, и масштабы разрушений традиционно преувеличивались в советских книгах. Главные неприятности город, а вместе с ним и весь полуостров, ждали осенью. На Крым наступала 11-я немецкая армия Манштейна, оборонительные позиции занимала сопоставимая по силе 51-я советская армия. Но если Вермахт наносил удар концентрированными силами на Перекопе, то советские дивизии были разбросаны по всему полуострову в тщетной попытке противостоять воздушным и морским десантам противника. Тщетной потому, что никаких десантов не было и быть не могло – на Черном море безраздельно господствовал советский Черноморский флот. Как бы то ни было, на критическом направлении сил не хватило, поэтому в конце сентября Манштейн прорвал перекопские укрепления и отрезал Крым от остального Союза.
Затем на месяц установилось затишье, на подмогу 51-й армии прибыла эвакуированная из Одессы Приморская армия, но в конце октября Вермахт опрокинул советские части на ишуньских позициях и начал продвижение вглубь полуострова. 51-я армия отступала на Керчь, Приморская – на Севастополь, и уже 30 октября артиллерия крепости обстреляла передовые немецкие части. Этот день принято считать началом Севастопольской обороны.
В течение ноября город был полностью окружен, но захватить его с ходу немцам не удалось (т.н. «первый штурм» – авт.). Из-за погодных условий начало наступления на Севастополь было перенесено с ноября на декабрь. То, что в советских книгах называлось «вторым штурмом», так, в сущности, и не состоялось, потому что на девятый день немецкого наступления в Керчи и Феодосии были выброшены десанты, заставившие Манштейна снять части из-под Севастополя и перебросить их на восток. Лишь полностью разгромив и уничтожив Крымский фронт в мае 1942 года, немецкий военачальник смог вернуться ко взятию Севастополя.
В начале июня начался последний (т.н. «третий» – авт.) штурм, в результате которого немцы прорвали советскую оборону в районе Инкермана, а затем последовательно 29 и 30 июня овладели Сапун-горой и Малаховым курганом, сделав дальнейшую оборону невозможной и потому бессмысленной – с захваченных высот город простреливался полностью. В ночь на 1 июля Вермахт вошел в Севастополь, еще три дня отдельные советские части оборонялись на мысе Херсонес.
Как сообщило Советское Информбюро: «Севастополь оставлен советскими войсками, но оборона Севастополя войдет в историю Отечественной войны Советского Союза как одна из самых ярких ее страниц».
Александр Дейнека, «Оборона Севастополя»
Но вчитываясь в строки сообщения, вглядываясь в знаменитую картину Александра Дейнеки «Оборона Севастополя», совершенно непонятно, почему защита города стала не только одним из ярчайших примеров славы, но и примером великого бесславия. Что ж, разберем этот вопрос по пунктам. Например, 23-24 июня на подходах к Севастополю были вставлены больше тысячи морских мин и заграждений. При отсутствии вражеского флота эта мера полностью сковала маневры советских судов, становившихся жертвами немецкой авиации.
Еще эпизод. С 31 октября по 3 ноября большинство судов Черноморского флота покинули Севастополь и укрылись в Батуми, Поти и Туапсе. Позже часть из них вернулась, но момент для поддержки корабельным огнем защитников города был упущен. Тогда же в Севастополе отсутствовал и командующий флотом адмирал Октябрьский.
Но эти промахи выглядят бледной тенью на фоне предательства севастопольского гарнизона своим командованием летом 1942 года.
Утром 30 июня Октябрьский отправляет телеграмму в Ставку: «Прошу вас разрешить мне в ночь с 30.6 на 1.7.1942 года вывезти самолетами «Дуглас» 200-250 ответственных работников, командиров на Кавказ, а также, если удастся, самому покинуть Севастополь».
В ночь на 1 июля 13 самолетов на херсонесском аэродроме приняли на борт немногочисленных счастливчиков с посадочными талонами. Несмотря на то, что Октябрьский был переодет в поношенный гражданский пиджак и неказистую кепку, его узнали. Собравшиеся возле самолетов бойцы загалдели, кто-то попытался задержать самолет автоматной очередью. Потом стреляли уже по взлетевшему самолету.
Воспоминания очевидцев передают всю безысходность и отчаянье остающихся солдат.
«Организовать нормальную эвакуацию было невозможно. Кто посильнее, тот и попадал в самолет. На третий самолет дошла и моя очередь, но когда я попытался влезть в самолет, один из команды по посадке ударил меня сапогом в голову так, что я потерял сознание. Брали в основном моряков, а у меня форма была сухопутная».
Если флотское начальство улетало, то для армейского подготовили подводные лодки. В ночь на 1 июля на пристани в районе 35-й батареи началась погрузка. Командиров буксиром переправляли в море и там сажали в подводные лодки. Оставшиеся роптали и стреляли в уплывающих.
«Мы шли на посадку на подводную лодку. Я шел впереди Петрова. В это время кто-то из толпы стал ругательски кричать: «Вы такие-разэдакие, нас бросаете, а сами бежите». И тут дал очередь из автомата по командующему генералу Петрову. Но так как я находился впереди него, то вся очередь попала в меня. Я упал…».
Отдельные командиры спасались на штабных катерах. О вывозе раненых речь даже не шла – свободное место в подводных лодках занимали… партийные архивы. Да-да, именно так. Всего всеми правдами и неправдами покинули город 1228 человек, абсолютное большинство из которых составляли командиры и партийные аппаратчики.
А что же солдаты и матросы? О них, по извечной советской традиции, не подумали. Хотя маршал Буденный обещал 1 июля направить все имеющиеся плавсредства для эвакуации раненых бойцов и начсостава, корабли не пришли. Отдать приказ прекратить бессмысленное уже сопротивление тоже никто не догадался.
Оборона Севастополя: морская пехота сдерживает натиск врага
В результате не только погибли несколько десятков тысяч человек, у которых был бы шанс выжить. Из-за отсутствия широкомасштабной спасательной операции от 80 до 95 тысяч советских солдат и матросов попали в немецкий плен. И вот этот позор не смыть было ничем.
Когда в 1920 году Красная армия ворвалась в Крым, Врангель вывел в море все, что могло плавать, и спас от большевистского террора почти 150 тысяч человек, потеряв лишь один корабль.
Когда в 1940 году Вермахт окружил британский экспедиционный корпус у Дюнкерка, старая добрая Англия бросила на его выручку все имевшиеся в наличии корабли военно-морского и торгового флота, а также круизные яхты. Удалось спасти почти 340 тысяч человек, потеряв 60 судов.
Наконец, когда в том 1944 году, с которого начался наш рассказ, Советская армия взяла Севастополь, Вермахт не бросил свой гарнизон. Катера и подлодки вывозили до 12 мая последних солдат с того самого побережья, на котором были брошены советские части двумя годами ранее. Почти 65 тысяч человек удалось спасти из города, потеряв 60 судов.
В этом как нельзя нагляднее проявилось отношение советских командиров к своим солдатам. Вот вам истинное отношение советского командования к своим солдатам, вот вам подлинная цена победы, вот вам настоящая слава и бесславие обороны Севастополя.
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции