Прекрасный ирландский город Голуэй я посетил в солнечное теплое утро. Было воскресенье, горожане прогуливались по улочкам старого города или спешили в супермаркеты. На каждом шагу афиши сообщали, что сегодня в городе будет проходить единственный в мире «гэльский» парад равенства.
Гэльский – потому что Голуэй является одним из немногих городов Ирландии и центром соответствующего региона, в котором поддерживают гэльский язык, родной язык ирландцев, который давно уже уступил влияние английскому. Это – католическая крепость, город традиций и восстаний, «Пьемонта» и Львов Ирландской Республики. И вот в таком месте должен быть этот парад.
Я вышел на центральную улицу Голуэя – средневековую и опрятную, с десятками уютных кафе и магазинчиков, заказал кофе и стал наслаждаться летним днем. Но вот в начале улицы появились украшенные лозунгами и флагами грузовики с участниками парада. И в этот момент, в этот момент... Вся. Улица. Встала. И. Начала. Аплодировать. Голуэй утонул в аплодисментах.
Я запомнил эту трогательную сцену – сцену победы цивилизации, человечности и уважения к ближнему – на всю жизнь
Я запомнил эту трогательную сцену – сцену победы цивилизации, человечности и уважения к ближнему – на всю жизнь. Я подумал тогда об участниках крупных ирландских восстаний, этой бесконечной борьбы за свободу. Что они погибли не зря, какими бы ни были тогда их политические взгляды – ибо тот, кто погибает за свободу, всегда гибнет за права других людей. А тот, кто против свободы для другого – всегда против свободы для себя и отстаивает исключительно диктатуру собственного мнения, расы, религии, нации, которая превращается, как правило, в диктатуру взвывшей банды. И неважно, как одевается банда – в костюмы, военные формы или рясы, неважно, как она себя называет – ЦК КПСС, ЦК НСДАП или Священной инквизицией. Банда – она всегда банда.
Я не был участником парада в Голуэе и не буду участником парада в Киеве. Я – из тех, кто выходит на защиту прав большинства. Но я уверен, что права большинства мы защищаем именно для того, чтобы большинство имело возможность уважать права меньшинств – любых.
Я не собираюсь вступать в дискуссии с лицемерами и святошами просто потому, что с детских лет уверен: тот, кто желает ограничить право другого, не заслуживает дискуссии. Но я хочу сказать о другом. Развитие цивилизации всегда связано с уважением к правам тех, кто за них борется. Ограничение прав женщины не менее отвратительно, чем ограничение прав сексуальных меньшинств. Ограничения прав сексуальных меньшинств не менее отвратительно, чем расизм. Расизм не менее отвратителен, чем религиозные преследования и предрассудки. И те страны, которые поняли это, опережают мир, развиваются и становятся мечтами для жителей тех стран, где «защищают традиции». Беженцы – они как раз из таких стран.
Деградация, как правило, начинается с ущемления прав. И первые на очереди почти всегда сексуальные меньшинства, как наиболее беззащитные
А вот деградация, как правило, начинается с ущемления прав. И первые на очереди почти всегда сексуальные меньшинства, как наиболее беззащитные. Как те, расправа над которыми будет спокойно воспринята равнодушным большинством.
Хорошо помню, когда в России началась волна бессмысленной гомофобии с принятием идиотского закона о «пропаганде среди детей», мои друзья в Украине говорили: какое это имеет значение, «перебесятся», а также – «может, и нам такое принять» (Вадик Колесниченко, этот патентованный борец отнюдь не только со всем украинским, уже готовил цинично соответствующий законопроект).
А теперь скажите это родственникам погибших на Майдане и в Крыму, в Донецке и Луганске, в Иловайске и Дебальцево. Скажите – перебесятся! Неудобно, правда?
Зверь всегда начинает с малого – и этого не следует не замечать. Не пропустите появления зверя в вашем доме – а еще убейте зверя в себе.
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Оригинал публикации – а сайте Радіо Свобода